НАЗАД ОГЛАВЛЕНИЕ ВПЕРЕД

Часть 4

Комментарии Стивена Шенфилда

Проблемы, которые моя уважаемая коллега Галина Старовойтова поднимает в ее ценном, провоцирующем на размышления и актуальном исследовании права народов на самоопределение, являются вызовом не только нашему интеллекту и политическим взглядам, но и нашей морали. Я благодарен автору за возможность представить читателю некоторые собственные рассуждения. Идея, что ''народы'' или этнические группы имеют ''право на самоопределение'' имела свои подъемы и падения. Последним ее расцветом, как напоминает нам Старовойтова, была эпоха Ленина и Вудро Вильсона, ознаменованная крушением существовавших до первой мировой войны великих полиэтнических империй Евразии: царской, Австро-Венгерской и Османской. Однако с 1945 г. силы того, что называется ''международным сообществом'' твердо держали эту ''неудобную'' идею под контролем, пытаясь ограничить использование термина ''самоопределение'' лишь для специфического контекста деколонизации третьего мира (сохраняя при этом границы проведенные колониальными властями). Их предпочтением является относительный порядок и стабильность мировой системы, основанной на суверенитете и территориальной целостности существующих государств. И целых 40 лет существующие государства, за очень малым исключением, [51] действительно оставались неизменными внутри унаследованных ими границ.

Начинает ли сейчас маятник свой ход в обратную сторону? В течение нескольких лет Советский Союз, Югославия, Чехословакия и Эфиопия распались. Германия объединилась. Принцип абсолютного суверенитета государства теперь больше не является таким неприкосновенным, каким он был в прошлом: концепция внешнего военного вмешательства с гуманитарными целями, особенно для предотвращения массовых убийств или голода, приобретает определенную легитимность, по крайней мере, в значительной части мира.

И все же делаются настойчивые попытки ограничить изменения в системе государств, причем эти попытки небезуспешны. Первое поколение постсоветских государств-наследников полностью признается и им помогают в предотвращении угрозы дальнейшей дезинтеграции. Ясно, что второе поколение государств-наследников не будет принято мировым сообществом. Подчеркивается, что нарушения суверенитета существующих государств, хотя временами и необходимы, но являются кратковременными и сведены к минимуму. Кроме того, принципы территориальной целостности и неприкосновенности границ все еще подтверждаются при полном пренебрежении ''права наций на самоопределение'' даже по отношению к государствам, к которым по другим вопросам относятся, как к париям, таким как остатки Югославии (Косово) и Ирак (курдский север). Как демонстрируют интервью Старовойтовой с политиками, и как признает она сама, ее защита права на самоопределение остается явно вне главного направления ''респектабельной'' полемики элиты.

Случай Ирака является, возможно, наиболее яркой иллюстрацией. Ирак был разгромлен в войне коалицией, возглавляемой США, и его суверенитет, фактически, нарушается во многих важных вопросах. Саддама Хусейна заставляют выдавать его военные тайны, и иракцам не позволяют совершать авиаполеты над определенными участками их территории. Север Ирака был даже оккупирован иностранными войсками. И все же западные силы сознательно резко прекратили поддерживать сецессию. Действительно курдов защищают от иракской армии и фактически им позволено самоуправление, но эти меры являются временными и ''неофициальными'' в том смысле, что они не имеют юридического обоснования. Международное сообщество явно допускает, что в определенный момент курды будут вновь абсорбированы Ираком. Несмотря на проводимый иракским государством (''операция Инфаль'') геноцид, от которого курды уже пострадали, и на опасность возобновления этого геноцида, не существует заметного международного давления в сторону признания независимого Курдистана. Любое новое государство, напоминают нам, представляло бы угрозу территориальной целостности не только Ирака, но также и Ирана, Сирии, а самое главное, Турции.

Не то чтобы аргументы гуманности и справедливости находятся полностью на стороне защитников самоопределения народов. Защитники принципа территориальной целостности также не мотивированы только соображениями циничной Realpolitik. К настоящему времени мы являемся свидетелями более чем достаточного числа ''этнических чисток'', проведенных в ходе собственного ''освобождения'' ранее угнетенными народами, будь-то еврейские колонисты в Палестине, хуту в Руанде, или в конце концов победившие абхазы и карабахские армяне, для того, чтобы знать, как охотно те, кто борется за самоопределение собственного народа, отрицает такое же право для других. Если открыть дверь для сецессионизма на этнической основе, не окажемся ли мы вовлеченными в бесконечный цикл ревизионистских войн и кровавой мести? Реалистично ли думать, что международное сообщество может достичь своевременного соглашения в определении легитимности всех разнообразных требований на самоопределение, учитывая то, что критерии, пригодные для такого определения, как показала Старовойтова в предыдущей главе, так трудно применимы и так часто противоречат друг другу?

Вооруженная борьба за самоопределение может подвергнуть риску не только благополучие людей, живущих на территории, за которую идет эта борьба. Сецессионистские лидеры наподобие Ардзинбы в Абхазии и Дудаева в Чечне подвергают опасности и свои собственные народы, ставя их под угрозу геноцидной ярости врагов. Обращались ли с абхазами в Грузии или с чеченцами в советской России действительно настолько плохо в недавнее время (как бы они ни страдали в более далеком прошлом), чтобы оправдать такой риск? Объясняют ли появляющиеся конфликты стремлением к самоопределению, как это делают наблюдатели, разделяющие точку зрения большинства политиков по вопросу о самоопределении, или объясняют их отрицанием такого стремления, как это делает Старовойтова, мне кажется не столь уж важным. Было предсказуемо, что грузинское и русское государство будут реагировать именно таким образом, как они это делали, и вопросом ответственности абхазских и чеченских лидеров было ни перед чем не останавливаться, чтобы предохранить свои народы от катастроф, которые выпали на их долю.

Более того, по всему миру существуют многочисленные находящиеся под угрозой этнические меньшинства, для которых территориальное самоопределение не может обеспечить решение их проблем ни при каких обстоятельствах. Это относится, прежде всего, к географически рассеянным народам. Этнической группой, сталкивающейся с наибольшей физической опасностью, наряду с дискриминационным обращением, в современной Центральной и Восточной Европе, являются прежде всего рома (цыгане). Где они могут найти свой Сион? Их судьба неминуемо зависит от толерантности и защиты их нациями, среди которых они живут или чьего убежища они ищут, также как и судьба месхетинских турок, депортированных Сталиным из Грузии в Среднюю Азию, и которых теперь никто не хочет приютить. [53]

Одним из моментов, который трудно переоценить, является положение, особенно хорошо заметное в интервью с Михаилом Горбачевым и Карстеном Фойгтом. Это мысль о том, что самоопределение не обязательно может происходить в форме строительства этнонационального государства или территориального сепаратизма. Законные нужды этнических групп могут быть адекватно обеспечены многими другими путями. Этнические группы могут получить правовые, конституционные и даже международные гарантии своих культурных, лингвистических и социально-политических прав. Для обеспечения их представительства в парламенте могут быть установлены специальные квоты, а в районах, где они компактно проживают, им может быть предоставлена административная автономия. Они могут получать преимущества от различных видов симметричных или асимметричных структур федеративного государства. Старовойтова сделала обзор этих возможностей, которые сравнимы с территориальной целостностью существующих государств. Она также привлекла внимание к таким ободряющим прецедентам как Татарстан в Российской Федерации и Гагаузия в Молдове, где договоренности поб автономиях разных видов оказались успешными в ослаблении межэтнических конфликтов.

Самоопределение в этом ограниченном (и самоограничивающем) смысле кажется наиболее многообещающим путем также, если учесть тот прогресс, хотя и медленный, к установлению международной легитимности самоопределения, который сделан в последние годы. Таким образом, принятие правительством Шеварднадзе, по крайней мере в принципе, необходимости строить Грузию как федеративное государство, не смотря на тот факт, что идея федерализма, мягко выражаясь, не пользуется широким пониманием в грузинской политической культуре, несомненно отражает осознание того, что западные страны с большей вероятностью продолжат свою поддержку Грузии, если права групп меньшинств будут каким-либо образом институционализированы. Конечно, предстоит еще очень много сделать. В не последнюю очередь это относится к Соединенным Штатам, как это стало ясно из враждебной политической реакции на предложение предоставить официальный статус испанскому языку или провести границы избирательных участков таким образом, чтобы обеспечить представительство негритянских общин в органах власти. [54]

Тем не менее, можно возразить, что бывают ситуации, в которых возможность реализации самоопределения этого типа представляется маловероятным. Разве не существует государств, которые упорно в течение длительного периода времени отказываются уважать основные права своих этнических меньшинств? Разве не существует государств, которые отрицают само существование этнических меньшинств на их территории, которые заставляют их ассимилироваться, которые действительно демонстрируют склонность к разрешению этнических проблем посредством геноцида?

Это возражение неоспоримо. Не сразу понятно, где нам следует провести границу ''нетерпимости существования'', если использовать выражение Старовойтовой, но несомненно существует моральный императив для установления границ существа геноцида. Гуманитарное вмешательство уже подходит к признанию как оправданное долгом предотвращения геноцида: установка, отраженная, например, в интервью с Николасом Бетеллом. Так что, можно надеяться, поддержка самоопределения (там, где необходимо самоопределение в полном смысле этого термина) будет признана согласно тому же моральному обязательству. Сложно понять, как иначе можно дать надежную долговременную поддержку курдам или, если вспомнить и другие спорные случаи, африканским народам южного Судана.

В идеале нашей целью может стать создание модели инициатив, которые и поощрят государства к охране основных прав этнических меньшинств (или, по крайней мере, наиболее важного права – права уцелеть), и, в то же время, будут препятствовать этнические меньшинства от стремления к полному самоопределению при доступности других каналов для защиты их прав. Государства, предоставляющие этническим меньшинствам основные права, получили бы искреннюю зарубежную поддержку в их борьбе против террористов-сецессионистов (таких как ИРА в Северной Ирландии или ЭТА в испанской Стране Басков), а государства, которые отрицают основные права меньшинств, знали бы, что делая это, они подвергают риску международное признание своей территориальной целостности. Страх того, что предоставление самоопределения в его ограниченных формах является ''толстым концом клина'', первым шагом по пути дезинтеграции, уменьшится; станет очевидным, что наоборот, обеспечение прав меньшинств является необходимым фактором в консолидации государственного суверенитета. А с другой стороны, государственные лидеры могут начать понимать, что ведя войну против гражданского населения на части территории своей собственной страны, они делают вклад в кончину собственного государства (и в свою собственную кончину тоже).


Примечания


(В английском тексте ссылки на русские работы даны в латинской транслитерации. В данном издании эти ссылки даны на кириллице, при этом названия русских книг и журналов набраны курсивом, как и в английском издании.)


1 Serge Schmemann, ' 'Ethnic Battles Veering in Former Soviet Fringe,'' New York Times, May 25, 1992, 7.

2 Zbigniew Brzezinski, Out of Control: Global Turmoil on the Eve of the Twenty-First Century (New York: Charles Scribners Sons, 1993).

3 Daniel P. Moynihan, Pandemonium: Ethnicity in International Politics (New York: Oxford University Press, 1993).

4 См., например: Юлиан Бромлей и др. Современные этнические процессы в СССР (Москва: Наука, 1975); и Галина Старовойтова, Этническая группа в современном советском городе (Ленинград: Наука, 1987).

5 Эрнест Геллнер, Нации и национализм (Москва: Прогресс, 1991): 5 (Введение к русскому изданию).

6 Ernest Gellner, Nations and Nationalism (Oxford: Basis Blackwell, 1983): 111.

7 Ibid.

8 См., например: Elie Kedourie, Nationalism (London: Hutchinson, 1960).

9 Ernest Gellner, Nations and Nationalism, 129.

10 Ibid., 130.

11 Walker Connor, ''From Tribe to Nation,'' History of European Ideas Volume 13 (New York: Pergamon, 1991).

12 Другие детали см. в Robert Kaiser, ''Territorial Dimensions,'' Geography of Nationalism in Russia and the USSR (Princeton: Princeton University Press, 1994).

13 Примеры см. также в Hurst Hannum, Autonomy, Sovereignity, and Self-Determination: The Accomodation of Conflicting Rights (Philadelphia: Universtity of Pennsylvania Press, 1994).

14 См., например: T. Robert Gurr, Minorities at Risk: A Global View of Ethno-Political Conflicts (Wasington, D. C.: United States Institute of Peace, 1993).

15 Уильям Одом, бывший директор Национального Агентства Безопасности, в частной беседе предложил мне идею данной системы координат.

16 О роли социальной энтропии в национальных процесса см. Ernest Gellner, Nations and Nationalism, 63-87.

17 A. Rigo Sureda, The Evolution of the Right of Self-Determination: A Study of United Nations Practice (Leiden: A. W. Sijthoff, 1973): 17.

18 E. H. Carr, The Bolshevik Revolution 1917-1923 Volume 1 (New York: W. W. Norton, 1985): 416-417.

19 При рассмотрении изучения случаев и описании критериев самоопределения в частях 2 и 3 мы в целом имеем в виду первый тип субъектов самоопределения.

20 Фактически это поняли это право реализовывалось с революции 1917 г. до 1922 г., когда началось создание федерации на основе договора добровольно подписанного рядом республик. Советская Конституция вплоть до роспуска СССР формально включала статью о праве на самоопределение, но лишь Армения в 1991 г. выполнила все требования соответствующего закона об отделении.

21 U. S. Congressional Record, Volume 53, Part 9, 8854.

22 Ibid., Volume 54, Part 2, 1742.

23 Sureda, The Evolution of the Right of Self-Determination, 20-21.

24 Sarah Wambaugh, Plebiscites Since the World War, with a Collection of Official Documents (Washington, D. C.: Carnegie Endowment for International Peace, 1933).

25 Sureda, The Evolution of the Right of Self-Determination, 100. Обзор точек зрения четырех государств-инициаторов и других участников в майской дискуссии в 1945 г. см. в: ibid, 97-120.

26 UN General Assembly Resolution 1514 (XV), 947th plenary meeting, December 14, 1960.

27 Sureda, The Evolution of the Right of Self-Determination, 108.

28 Эксперты считают, что этот референдум не был полностью свободным, так как коренной народ канака бойкотировал их. Многие все еще рассматривают Новую Каледонию в качестве территории с колониальным статусом.

29 Они вступили в силу в СССР в 1976 г. и в США в 1991 г.

30 UN General Assembly Resolution 2200 (XXI), 1496th plenary meeting, December 16, 1966.

31 Ibid.

32 UN General Assembly Resolution 2625 (XXV), 1883rd plenary meeting, October 24, 1970.

33 Участники этой конференции (особенно американский посол на Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе Джон Мареска) объяснили автору, на принципе нерушимости послевоенных границ в Европе особенно настаивала советская делегация, возглавляемая Леонидом Брежневым. Коммунисты были больше всего озабочены неприкосновенностью границы между Восточной и Западной Германией и долговечностью Берлинской стены.

34 См. например: Юрий Барсегов. Обязательная сила права народов на самоопределение. (Moscow: International Humanitarian Foundation for Armenian Studies, 1993) и Самоопределение и территориальная целостность (Moscow: International Humanitarian Foundation for Armenian Studies, 1993).

35 ''Непреодолимый закон'' (''compelling law'') – абсолютная норма международного права, которая не может быть изменена договаривающимися партиями.

36 См., например, изучение случая Грузии.

37 О возникновении России как современного государства см. John B. Dunlop, The Rise of Russia and the Fall of the Soviet Empire (Princeton: Princeton University Press, 1993).

38 Первый съезд народных депутатов СССР. Стенографический отчет. Т. 2 (Москва: Издательство Верховного Совета, 1989): 458.

39 Президент Гамсахурдиа, проведя какое-то время в изгнании в Чечне под покровительством президента Д. Дудаева, вернулся в Грузию в конце 1993 г., где, по сообщениям, совершил самоубийство.

40 В соответствии с российским законом о гражданстве, любой бывший советский человек, независимо от места своего проживания, может обратиться с просьбой о предоставлении российского гражданства до февраля 2000 г.

41 Американский конгресс летом 1995 г. обратил внимание на участие Азербайджана и Турции в блокаде Армении. Специальные резолюции – Акт в поддержку свободы (Поправка № 907) и Билль об иностранной помощи – включают поправки, которые не позволяют Азербайджану получать любую гуманитарную помощь из США и которые позволяют ограничивать подобную помощь США Турции, как страны препятствующей доставке американской гуманитарной помощи в третью страну.

42 Paul A. Golbe, ''Coping with the Nagorno-Karabakh Crisis,'' Fletcher Forum of World Affairs 16, no. 2 (1992), 26.

43 Посол Мареска передал автору экземпляр своей рукописи об этом вопросе в Институте мира США в мае 1994 г.

44 Тесла Гебреаб Тадессе. ''Современная этническая ситуация в Эритрее (этнополитическое исследование)'', отрывок из Ph. D. диссертации, защищенной в Российском Университете Дружбы Народов (Москва, 1994).

45 UN General Assembly Resolution 390 (V), 316th plenary meeting, December 2, 1950.

46 Donald N. Levine, Greater Ethiopia: The Evolution of a Multi-Ethnic Society (Chicago: University of Chicago Press, 1974).

47 Kjotil Tronvoll, ''The meaning of the referendum to highland peasants,'' The Referendum on Independence for Eritrea: Report of the Norwegian Observer Group of UNOVER, Human Rights Report No. 2 (Oslo: Norwegian Institute of Human Rights, 1993): 28.

48 Tronvoll, ''Issues affecting a peaceful development of independent Eritrea,'' ibid., 69.

49 Дополнительные детали см. в: Kaiser, Geography and Nationalism in Russia and the USSR.

50 Gellner, Nations and Nationalism.

51 Среди исключений была аннексация Индонезией Восточного Тимора, отделение Бангладеш от Пакистана и объединение Вьетнама.

52 Такая защита однако не была предоставлена болотным арабам, восставшему шиитскому меньшинству в юго-восточном Ираке возле границы с Ираном.

53 Анатолий М. Хазанов озаглавливает свою главу о месхетинских турках ''People With Nowhere to Go,'' After the USSR: Ethnicity, Nationalism, and Politics in the Commonwealth of Idependent States (Madison: University of Wisconsin Press, 1995), Chapter 7. Следует заметить, что вопрос о том, от кого ведут свое происхождение месхетинцы, от турок или от грузин, пока является предметом дискуссий.

54 Так президент Клинтон был вынужден под враждебным давлением отозвать свою номинацию юриста Лани Гуинир в Верховный Суд в первую очередь из-за ее защиты подобной электоральной организации.


НАЗАД ОГЛАВЛЕНИЕ ВПЕРЕД